Women charles bukowski: Women by Charles Bukowski

Charles Bukowski ★ Women читать книгу онлайн бесплатно

© 1978 by Charles Bukowski

Acknowledgment is made to the editors of City Lights Anthology #4, First Person Intense, Hustler, and Rogner’s Magazin, where some of these chapters originally appeared.

«Many a good man has been put under the bridge by a woman.»

– HENRY CHINASKI

This novel is a work of fiction and no character is intended to portray any person or combination of persons living or dead.

I was 50 years old and hadn’t been to bed with a woman for four years. I had no women friends. I looked at them as I passed them on the streets or wherever I saw them, but I looked at them without yearning and with a sense of futility. I masturbated regularly, but the idea of having a relationship with a woman- even on non-sexual terms-was beyond my imagination. I had a 6 year old daughter born out of wedlock. She lived with her mother and I paid child support. I had been married years before at the age of 35. That marriage lasted two and one half years. My wife divorced me. I had been in love only once. She had died of acute alcoholism. She died at 48 when I was 38. My wife had been 12 years younger than I. I believe that she too is dead now, although I’m not sure. She wrote me a long letter each Christmas for 6 years after the divorce. I never responded…

I’m not sure when I first saw Lydia Vance. It was about 6 years ago and I had just quit a twelve year job as a postal clerk and was trying to be a writer. I was terrified and drank more than ever. I was attempting my first novel. I drank a pint of whiskey and two six packs of beer each night while writing. I smoked cheap cigars and typed and drank and listened to classical music on the radio until dawn. I set a goal of ten pages a night but I never knew until the next day how many pages I had written. I’d get up in the morning, vomit, then walk to the front room and look on the couch to see how many pages were there. I always exceeded my ten. Sometimes there were 17, 18, 23, 25 pages. Of course, the work of each night had to be cleaned up or thrown away. It took me twenty-one nights to write my first novel.

The owners of the court where I then lived, who lived in the back, thought I was crazy. Each morning when I awakened there would be a large brown paper bag on the porch. The contents varied but mostly the bags contained tomatoes, radishes, oranges, green onions, cans of soup, red onions. I drank beer with them every other night until 4 or 5 am. The old man would pass out and the old lady and I would hold hands and I’d kiss her now and then. I always gave her a big one at the door. She was terribly wrinkled but she couldn’t help that. She was Catholic and looked cute when she put on her pink hat and went to church on Sunday morning.

I think I met Lydia Vance at my first poetry reading. It was at a bookstore on Kenmore Ave., The Drawbridge. Again, I was terrified. Superior yet terrified. When I walked in there was standing room only. Peter, who ran the store and was living with a black girl, had a pile of cash in front of him. «Shit,» he said to me, «if I could always pack them in like this I’d have enough money to take another trip to India!» I walked in and they began applauding. As far as poetry readings were concerned, I was about to bust my cherry.

I read 30 minutes then called a break. I was still sober and I could feel the eyes staring at me from out of the dark. A few people came up and talked to me. Then during a lull Lydia Vance walked up. I was sitting at a table drinking beer. She put both hands on the edge of the table, bent over and looked at me. She had long brown hair, quite long, a prominent nose, and one eye didn’t quite match the other. But she projected vitality-you knew that she was there. I could feel vibrations running between us. Some of the vibrations were confused and were not good but they were there. She looked at me and I looked back. Lydia Vance had on a suede cowgirl jacket with a fringe around the neck. Her breasts were good. I told her, «I’d like to rip that fringe off your jacket-we could begin there!» Lydia walked off. It hadn’t worked. I never knew what to say to the ladies. But she had a behind. I watched that beautiful behind as she walked away. The seat of her blue-jeans cradled it and I watched it as she walked away.

I finished the second half of the reading and forgot about Lydia just as I forgot about the women I passed on the sidewalks. I took my money, signed some napkins, some pieces of paper, then left, and drove back home.

I was still working each night on the first novel. I never started writing until 6:18 pm. That was when I used to punch in at the Terminal Annex Post Office. It was 6 pm when they arrived: Peter and Lydia Vance. I opened the door. Peter said, «Look, Henry, look what I brought you!»

Lydia jumped up on the coffee table. Her bluejeans fit tighter than ever. She flung her long brown hair from side to side. She was insane; she was miraculous. For the first time I considered the possibility of actually making love to her. She began reciting poetry. Her own. It was very bad. Peter tried to stop her, «No! No! No rhyming poetry in Henry Chinaski’s house!»

«Let her go, Peter!»

I wanted to watch her buttocks. She strode up and down that old coffeetable. Then she danced. She waved her arms. The poetry was terrible, the body and the madness weren’t.

Lydia jumped down.

«How’d you like it, Henry?»

«What?»

«The poetry.»

«Hardly.»

Lydia stood there with her sheets of poetry in her hand. Peter grabbed her. «Let’s fuck!» he said to her. «Come on, let’s fuck!»

She pushed him off.

«All right,» Peter said. «Then I’m leaving!»

«So leave. I’ve got my car,» Lydia said. «I can get back to my place.»

Peter ran to the door. He stopped and turned. «All right, Chinaski! Don’t forget what I brought you!»

He slammed the door and was gone. Lydia sat down on the couch, near the door. I sat about a foot away from her. I looked at her. She looked marvelous. I was afraid. I reached out and touched her long hair. The hair was magic. I pulled my hand away. «Is all that hair really yours?» I asked. I knew it was. «Yes,» she said, «it is.» I put my hand under her chin and very awkwardly I tried to turn her head toward mine. I was not confident in these situations. I kissed her lightly.

Lydia jumped up. «I’ve got to go. I’m paying a baby sitter.»

«Look,» I said, «stay. I’ll pay. Just stay a while.»

«No, I can’t,» she said, «I’ve got to go.»

She walked to the door. I followed her. She opened the door. Then she turned. I reached for her one last time. She lifted up her face and gave me the tiniest kiss. Then she pulled away and put some typed papers in my hand. The door closed. I sat on the couch with the papers in my hand and listened to her car start.

The poems were stapled together, mimeographed and called HERRRR. I read some of them. They were interesting, full of humor and sexuality, but badly written. They were by Lydia and her three sisters-all so jolly and brave and sexy together. I threw the sheets away and I opened my pint of whiskey. It was dark outside. The radio played mostly Mozart and Brahms and the Bee.

A day or so later I got a poem in the mail from Lydia. It was a long poem and it began:

Come out, old troll, Come out of your dark hole, old troll, Come out into the sunlight with us and Let us put daisies in your hair…

The poem went on to tell me how good it would feel to dance in the fields with female fawn creatures who would bring me joy and true knowledge. I put the letter in a dresser drawer.

Читать дальше

Сергей Рок. Дневник чтения. Charles Bukowski. Women

И не будем говорить о пользе прочтения в оригинале. Поговорим о жанрах и о том, что есть романы-жизнь, а есть – пластиковая курица ы словах. Но второе направление трогать не будем, так как не об этом речь. Роман-жизнь – это когда смысл может быть и экстраполирован, и число точек входа увеличено в двадцать раз, но человек остается человеком, и более этого – это архетип. И здесь я сразу нашел много своего. Я, например, осознавал необходимость существования жанра «роман-водка», однако, для романа-водки нужен и талант, и главное, автор должен жить в соответствии с романом, иначе его порождение будет статуей, сделанной из чего-то не того. Ни металл, ни фарфор-фаянс, и даже не бумага. Так, пыль позорная. Мы же знаем, какие у нас сейчас дела – автор пишет, что он Казанова, а на деле он Рязанский Моисеев, но в итоге нам представлен оформленный в буквы набор чьих-то мыслей. Вот по ходу всего этого я и понял, что роман правилен. О чем он.

О бухле. О бабах. Его вернее всего было бы перевести не как «Женщины», а «Бабы», но дело в том, что сюда может вклиниться крестьянский звук, и тогда, опять же, все будет не верно. Произведение с элементами порно – а как иначе герою рассказать о жизни? Для меня было важно, что я уже сделал несколько набросков в подобном стиле, и некоторые моменты абсолютно идентичны, будто бы их писал один и тот же автор, при чем, также на английском. Важно, чтобы произведение где-то пересекалось с другими сферами и другими вселенными. Наверное, именно поэтому, будучи написанным в 78-м году, роман до сих пор читаем. Что дальше?

We walked in and found a table. Mindy ordered a vodka and tonic. I ordered a vodka-7. Ah, almost in tune. I lit her cigarette. She looked fine. Almost virginal. It was difficult to believe. She was small, blond and perfectly put together. She was more natural than sophisticated. I found it easy to look at her eyes- blue-green. She wore 2 tiny earrings. And she wore high heels. I had told Mindy that high heels excited me.
Сюжет трогать не будет. Бухло-бабы, бабы-бухло, немного стихов, герой – поэт-алкаш, с водкой-пивом на пару, выходит на сцену и читает стихи. Народ ликует. Им нравится, что это – жизнь, это не ботанический поэт-огурчик, который все выдумал, который трепещет и колеблется, и на деле, конечно же, является утонченным фагом. Здесь все хорошо. Выступление заканчивается. Появляется очередная мадам.
— Хочу, — говорит мадам.
И они уходят вместе, Чинаски и мадам.
Но потом приходит письмо. Этот новая мадам.
— Вы – мой любимый автор, — говорит мадам, — мне 19 лет.
— А я – старый и синий человек-водка, — отвечает Чинаски.
Одна из девушек в порыве ревности уничтожает печатающую машинку, разбивая ее прямо на дороге, но это ничего не меняет.
— Я по жизни – отшельник. Я практически девственник, — говорит Чинаски.
И вот, на его пороге стоят новая молодая девушка.
— Хочу, — говорит она.
— Идем, — отвечает Чинаски.
Роман есть модернизация жизни, модернизация мечтаний, но в нем остаются и зерна реальности. Это и нужно.

Поделиться «Сергей Рок. Дневник чтения. Charles Bukowski. Women»

Чарльз Буковски Женщины russian book Charles Bukowski Women

Numéro de l’objet eBay :

283309565815

Le vendeur assume l’entière responsabilité de cette annonce.

Caractéristiques de l’objet

GVZ84

Visitez ma Boutique eBay  

Questions/réponses sur cet objet

Aucune question/réponse n’a été publiée pour cet objet.

Le vendeur assume l’entière responsabilité de cette annonce.

Livraison et expédition

Les frais de livraison ne peuvent pas être calculés. Saisissez un code postal valide.

Lieu où se trouve l’objet : Новосибирск, Новосибирская, Russie

Lieu de livraison : Monde entier

Lieux exclus : Russie, Biélorussie, Moldavie, Ukraine

Changer de pays : -Sélectionner-AfghanistanAfrique du SudAlbanieAlgérieAllemagneAndorreAngolaAnguillaAntigua-et-BarbudaAntilles néerlandaisesArabie saouditeArgentineArménieArubaAustralieAutricheAzerbaïdjanBahamasBahreïnBangladeshBarbadeBelgiqueBelizeBéninBermudesBhoutanBolivieBosnie-HerzégovineBotswanaBrésilBrunei DarussalamBulgarieBurkina FasoBurundiCambodgeCamerounCanadaCap-VertChiliChineChypreColombieComoresCorée du SudCosta RicaCôte d’IvoireCroatieDanemarkDjiboutiDominiqueÉgypteÉmirats arabes unisÉquateurÉrythréeEspagneEstonieÉtats-UnisÉthiopieFidjiFinlandeFranceGabonGambieGéorgieGhanaGibraltarGrèceGrenadeGroenlandGuadeloupeGuamGuatemalaGuerneseyGuinéeGuinée-BissauGuinée équatorialeGuyanaGuyaneHaïtiHondurasHong KongHongrieÎles CaïmansÎles CookÎles MalouinesÎles MarshallÎles SalomonÎles Turques-et-CaïquesÎles Vierges britanniquesÎles Vierges des États-UnisIndeIndonésieIrakIrlandeIslandeIsraëlItalieJamaïqueJaponJerseyJordanieKazakhstanKenyaKirghizistanKiribatiKoweïtLaosLesothoLettonieLibanLiberiaLibyeLiechtensteinLituanieLuxembourgMacaoMacédoineMadagascarMalaisieMalawiMaldivesMaliMalteMarocMartiniqueMauriceMauritanieMayotteMexiqueMicronésieMonacoMongolieMonténégroMontserratMozambiqueNamibieNauruNépalNicaraguaNigerNigeriaNiueNorvègeNouvelle-CalédonieNouvelle-ZélandeOmanOugandaOuzbékistanPakistanPalaosPanamaPapouasie-Nouvelle-GuinéeParaguayPays-BasPérouPhilippinesPolognePolynésie françaisePorto RicoPortugalQatarRépublique centrafricaineRépublique démocratique du CongoRépublique dominicaineRépublique du CongoRépublique tchèqueRéunionRoumanieRoyaume-UniRwandaSahara occidentalSaint-Christophe-et-NiévèsSainte-HélèneSainte-LucieSaint-MarinSaint-Pierre-et-MiquelonSaint-Vincent-et-les-GrenadinesSalvadorSamoa américainesSamoa occidentalesSénégalSerbieSeychellesSierra LeoneSingapourSlovaquieSlovénieSomalieSri LankaSuèdeSuisseSurinameSwazilandTadjikistanTaïwanTanzanieTchadThaïlandeTogoTongaTrinité-et-TobagoTunisieTurkménistanTurquieTuvaluUruguayVanuatuVaticanVenezuelaViêt NamWallis-et-FutunaYémenZambieZimbabwe 2 objets sont disponibles. Saisissez un chiffre inférieur ou égal à 2. Sélectionnez un pays valide.

Code postal : Saisissez un code postal valide. Saisissez 5 ou 9 chiffres pour le code postal.

Impossible d’envoyer cet objet vers : Russie

Délai d’expédition nationale
Envoyé sous 3 jours ouvrés après réception du paiement.

Conditions de retour

Une fois l’objet reçu, contactez le vendeur dans un délai de	Mode de remboursement
30 jours	Remboursement ou remplacement (au choix de l’acheteur)

L’acheteur doit payer les frais de retour.

Détails des conditions de retour
Retours acceptés

Détails du paiement

Modes de paiement

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: более

• Роман
• К: Линда Холмс
• Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе. Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• К Каролина Девушка на 10-12-19

Чему меня научила читать книга Буковски о мужчинах

Если вам нравится читать электрическую литературу, присоединяйтесь к нашему списку рассылки! Мы будем присылать вам лучшие работы EL каждую неделю, и вы будете первыми, кто узнает о предстоящих периодах подачи заявок и виртуальных мероприятиях.

В Late to the Party мы просим писателей прочитать оригинального автора, который каким-то образом прошел мимо них. Вы можете прочитать предыдущие записи здесь .

Когда я начал работать продавцом книг почти два с половиной года назад, я часто никому не говорил, особенно когда я откладывал книги в секциях поэзии и художественной литературы: «У меня есть тысяча и одна причина, по которой я никогда не буду читать Буковски, и их всех зовут Тревор ».

Я избегал Буковски в старшей школе, даже не пытаясь, просто потому, что у меня не было мужского авторитета, направляющего меня к его работе.Вместо этого я сосредоточился на Дэвах — Дэйве Эггерсе, Дэвиде Фостере Уоллесе и Дэвиде Седарисе — все потому, что мой любимый учитель, причудливый и энергичный человек, упомянул, что эти писатели были среди его любимых. Я никогда не дотягивался до Буковски в колледже. Ни в одну из моих программ он не входил, так как я сосредоточил свои учебные работы на индийских и южноазиатских писателях, а затем и на ультрасовременных рассказах. Но настоящая причина, по которой я никогда не прикасался к его работам в том возрасте? Ни один мужчина, с которым я хотел спать, не думал, что должен.

Пока я не бросил школу, и действительно, пока я не встретил своего нынешнего партнера через полтора года после этого, я согласовал свой вкус (в литературе, музыке, во всем, что мог) с чувствительными молодыми людьми, которые поймали мои (всегда смотрящие) глаз.Я провел свой первый год в Нью-Йорке, много встречался. Я просмотрел анкеты знакомств, и все время всплывало одно и то же имя — Чарльз Буковски. Но Тревор оставил у меня во рту особенно неприятный привкус. Мы не встречались долго, и все закончилось плохо. Благодаря ему у меня Буковски ассоциировался со снисходительностью, неверностью и явным нежеланием сексуально удовлетворить женщину. Я видел самодовольное лицо Тревора каждый раз, когда кладу экземпляр Ветчина на ржи обратно на полку, приподнимая брови в притворном удивлении, что тот, кто называет себя писателем, никогда не читал основополагающий роман Буковски.

Короче говоря, тогда мой вкус к литературе — как то, что я искал, так и то, чего я избегал, — был сформирован в большей степени увлечением, чем моими собственными предпочтениями. Я не был уверен в своей личности или мнениях, чтобы заинтересовать мою последнюю любовь, поэтому я читал его любимых авторов, чтобы он мог рассказать мне о них — или, в случае с Тревором и Буковски, отверг их из злости. За время, прошедшее с тех пор, я вырос. Сейчас я читаю только для себя, сосредотачиваясь исключительно на молодых писательницах, которым есть что рассказать.Я стал сторонником этих новых голосов и не читал книг, опубликованных до 1980 года, примерно за два года.

В то время мой вкус к литературе — как то, что я искал, так и то, чего я избегал, — был сформирован в большей степени увлечением, чем моими собственными предпочтениями.

Но я почему-то не могу избежать притяжения Буковски. У моего нынешнего партнера татуировка Буковски на левом бицепсе. У него есть потрепанный экземпляр « Женщин », который он прочитал после ужасного разрыва шесть лет назад.В тот момент, когда я это узнал, я понял, что мне тоже придется это прочитать. Плохие свидания с Тревором (и другими) в стороне, люди, читающие Буковски, не так уж и плохи. Они могут быть умными, чувствительными и изобретательными. Кроме того, они, безусловно,, испортили — так же, как главный герой женщин, Генри Chinaski, который Pinballs из швырнуть в бросок, не может быть удовлетворена. Но правда в том, насколько проблематично это признать, меня тянет к «поврежденным» мужчинам, во многом так же, как поврежденных мужчин привлекают «поврежденные» женщины в книгах и фильмах о Manic Pixie Dream Girl, за которые я критикую лишение женщин их свободы воли.Может ли, наконец, чтение Буковски помочь мне понять, в чем именно был нанесен ущерб?

Я позаимствовал потрепанную копию книги Женщины моего партнера, мне было любопытно встать на его место и прочитать, что он сделал, чтобы вылечить свое разбитое сердце. Я надеялся, что это поможет мне лучше понять его или, по крайней мере, «его» того времени, когда мы даже не встретились. Я надеялся, что, читая этот роман, я также пойму людей, стоящих за этими неудачными свиданиями, великих людей в моей жизни сейчас и, возможно, почему я так старался произвести на них впечатление.

Поздно на вечеринку: IT Стивена Кинга

Первое чтение мастера американского ужаса

11 мая — Генри Хок

книги

Женщины — прямое повествование от первого лица. Поэт и писатель Генри Чинаски живет в Лос-Анджелесе и пишет несколько стихотворений каждый день, когда не пьет пиво и не занимается сексом.Он успешен — хотя мы не видим его стихов, он часто читает лекции в университетах и ​​собрал фанатов, в основном молодых женщин, большинство из которых сами являются начинающими писателями. Он поддерживает отношения с Лидией, скульптором и одинокой мамой. Они в равной мере делают друг друга несчастными и счастливыми. После того, как Лидия уезжает, у него есть серия краткосрочных интриг с женщинами, которых он встречает через друзей или фанатов, которые обращаются к нему по телефону или по почте. Он ищет удовлетворения в повторяющихся сексуальных контактах, но, похоже, не находит их.

Когда я достиг полпути, я сказал коллеге (фанат Буковски, мужчина, которого я очень уважаю), что текст меня «тревожит». Я люблю твердость и грязь. Мне нравится, что, несмотря на свой успех, Чинаски водит разбитую машину и живет в убогом доме. Мне нравится, что он непривлекателен, и его успех у женщин (по крайней мере, в краткосрочной перспективе) основан исключительно на его писательском таланте. Мне нравится, что он (иногда — хорошо, редко) заботится о том, чтобы доставить удовольствие своим партнерам во время секса. Мне нравится, что он встречает своих соперников в одной или двух женщинах, которые не будут с ним спать, но я вернусь к этому позже.Но это все, что мне нравится.

Роман изобилует проблемными точками зрения. Чинаски редко добивается утвердительного согласия со своими партнерами, он ужасающе женоненавистник по отношению к этим женщинам и читателю, а его распорядок дня настолько обыден, что мне кажется, что я читаю том на тысячу страниц вместо романа средней длины. Я рано понял, что был прав, никогда не читая работы Буковски. Однако я продолжал удовлетворять свое любопытство. Есть причина, по которой Буковски пользуется популярностью среди мужчин, с которыми я был, и я был полон решимости выяснить, почему.Затем я нашла медитацию о любви и одиночестве, которую искала. «Я думал о разрывах, о том, насколько они трудны, но обычно только после того, как ты расстался с одной женщиной, ты встретил другую», — говорит Чинаски после того, как расстался с еще одним любовником. «Мне нужно было попробовать женщин на вкус, чтобы по-настоящему узнать их, проникнуть в них. … Так что я исследовал их как можно лучше и обнаружил внутри людей ». Далее он говорит:

Я был о многом сентиментален: женские туфли под кроватью; одна шпилька для волос осталась на комоде; так они сказали: «Я в туалет…»; ленты для волос; гуляли с ними по бульвару в 1:30 дня, всего два человека шли вместе; долгие ночи выпивки, курения, разговоров; аргументы; мысли о самоубийстве; совместное питание и хорошее самочувствие; аргументы; шутки, смех из ниоткуда; ощущение чудес в воздухе; вместе находиться в припаркованной машине; сравнение прошлой любви в 3 часа ночи; когда вам говорят, что вы храпите, слыша ее храп; матери, дочери, сыновья, кошки, собаки; иногда смерть, а иногда развод, но всегда продолжается, всегда доводит до конца. …

И с этим я понял. Мои ожидания от книги основывались на людях, которых я знал, читал ее, и я не мог понять, как эти задушевные и творческие люди (даже плохие люди каким-то образом ухаживали за мной на короткое время) могли боготворить текст, изобилующий насилие и женоненавистничество. Но я внезапно понял. В конце концов я осознал агрессию Чинаски как маску чувствительности и романтики, которых он сам не понимал. Я не прошел путь от поврежденного человека к неподвижному, как я надеялся, но я нашел свой мотив для чтения.

Я наконец узнал в агрессии Чинаски маску чувствительности и романтики, которых он сам не понимал.

Мне не нравились Women, , но я кое-что понял, прочитав его. Книга предложила лучшее понимание литературной культуры Лос-Анджелеса и понимание динамики власти, которая влияет на сексуальные отношения. Мне нравилось читать о тех временах, когда iPhone еще не изобрели, а писатели все еще без всякой иронии стучали свои рукописи на пишущей машинке. Акт чтения Женщины напомнил мне, как далеко я продвинулся как читатель и писатель. Я испытал душевный ужас, когда Буковски описал, как Чинаски занимается сексом с женщинами без их согласия. Я не так уж далек от того времени в моей жизни, когда это не покраснело бы от ярости. Моя ярость не могла помешать мне критически относиться к тексту, как я делаю с текущими романами, которые я обожаю и аплодирую. Я гордился собой за то, что занимаюсь искусством, которое, как я знал, меня расстроит, что я постоянно говорю своим друзьям.

Но в основном, Женщины рассказали мне о мужчинах. В конце концов Чинаски приходит к выводу, что его поведение может быть проблемой. «Могу ли я продолжать говорить себе, что это просто вопрос исследования, простое изучение женщины? Я просто позволял вещам происходить, не думая о них. Я не думал ни о чем, кроме собственного эгоистичного дешевого удовольствия. Я был как избалованный школьник ». Но он не меняется. Его самоуничижение и робкий подход к тому, чтобы стать лучше, напоминают мне худшие качества тех людей, которые читают Буковски, которых я знал, — другими словами, Тревора. Но у мировых Треворов нет возможности написать себе взаимопонимающего партнера или сделать успешную карьеру, поэтому они должны быть лучше, когда Чинаски нет. Быть «лучше» — значит относиться к женщинам как к равным интеллектуальным, а не как к сексуальным игрушкам. Быть «лучше» — значит действовать бескорыстно. Быть «лучше» — значит иметь импульсный контроль.

Я буду продолжать заниматься искусством, которое меня злит, потому что я не могу писать о мире, если я не знаю о мире, и каждая новая книга, которую я читаю, — это шанс присоединиться к другому разговору.Но я не планирую больше читать романы Буковски — меня не волнует его голос. Тем не менее, я благодарен за возможность узнать, что он говорил всем Треворам, которые ему поклоняются. Я боролась с Women , но я стал лучше читать и писать из-за этого.

Отдохнуть от новостей

Мы публикуем ваших любимых авторов — даже тех, которых вы еще не читали. Получайте новые художественные произведения, эссе и стихи на свой почтовый ящик.

ВАШ ВХОДЯЩИЙ ЯЩИК

Наслаждайтесь странной, увлекательной работой из «Пригородных поездов» по ​​понедельникам, увлекательными художественными произведениями из «Рекомендуемой литературы по средам» и обзором наших лучших работ недели по пятницам.Настройте здесь свои настройки подписки.

Read Women Online Чарльз Буковски

Publisher

1

Мне было 50 лет, и я не спал с женщиной четыре года. У меня не было подруг-женщин. Я смотрел на них, когда проходил мимо них на улице или где бы я их ни видел, но смотрел на них без тоски и с чувством тщетности. Я регулярно мастурбировал, но идея иметь отношения с женщиной — даже на несексуальных отношениях — была выше моего воображения.У меня была внебрачная 6-летняя дочь. Она жила с мамой, и я платил алименты. Я был женат много лет назад, в возрасте 35 лет. Этот брак продлился два с половиной года. Жена развелась со мной. Я был влюблен только однажды. Она умерла от острого алкоголизма. Она умерла в 48 лет, когда мне было 38. Моя жена была на 12 лет моложе меня. Я думаю, что она тоже умерла, хотя я не уверен. Она писала мне длинное письмо каждое Рождество в течение 6 лет после развода. Я так и не ответил….

Не знаю, когда впервые увидел Лидию Вэнс. Это было около 6 лет назад, и я только что уволился с двенадцатилетней работы почтовым служащим и пытался стать писателем. Я был напуган и пил больше, чем когда-либо. Я пытался написать свой первый роман. Я пил пинту виски и две по шесть пачек пива каждую ночь, пока писал. Я курил дешевые сигары, печатал, пил и слушал классическую музыку по радио до рассвета. Я поставил цель — десять страниц за ночь, но до следующего дня не знал, сколько страниц написал.Я вставал утром, меня рвало, затем я шел в гостиную и смотрел на диван, чтобы узнать, сколько там страниц. Я всегда превышал свои десять. Иногда было 17, 18, 23, 25 страниц. Конечно, каждую ночь нужно было убрать или выбросить работу. На написание первого романа у меня ушла двадцать одна ночь.

Хозяева двора, в котором я тогда жил, которые жили в задней части дома, сочли меня сумасшедшим. Каждое утро, когда я просыпался, на крыльце лежал большой коричневый бумажный пакет. Содержимое было разнообразным, но в основном в пакетах были помидоры, редис, апельсины, зеленый лук, банки с супом, красный лук.Я пил с ними пиво каждую ночь до 4-5 утра. Старик терял сознание, а мы с старушкой держались за руки, и я целовал ее время от времени. Я всегда давал ей большой у двери. Она была ужасно сморщена, но ничего не могла с собой поделать. Она была католичкой и выглядела мило, когда в воскресенье утром надела розовую шляпу и пошла в церковь.

Кажется, я встретил Лидию Вэнс во время моего первого чтения стихов. Это было в книжном магазине на Кенмор-авеню, Подъемный мост. Я снова был в ужасе. Выше, но в ужасе.Когда я вошел, там были только стоячие места. У Питера, который управлял магазином и жил с черной девушкой, лежала стопка наличных денег. Черт, он сказал мне, , если бы я всегда мог упаковать их вот так, у меня было бы достаточно денег, чтобы снова отправиться в Индию! Я вошел, и они начали аплодировать. Что касается поэтических чтений, я собирался сорвать свою вишню.

Я прочитал 30 минут, затем сделал перерыв. Я все еще был трезв и чувствовал, как на меня смотрят из темноты.Несколько человек подошли ко мне и поговорили. Затем во время затишья подошла Лидия Вэнс. Я сидел за столом и пил пиво. Она положила обе руки на край стола, наклонилась и посмотрела на меня. У нее были длинные каштановые волосы, довольно длинные, выдающийся нос, и один глаз не совсем соответствовал другому. Но она излучала жизненную силу — вы знали, что она здесь. Я чувствовал колебания между нами. Некоторые вибрации были путаными и нехорошими, но они были. Она посмотрела на меня, и я оглянулся.На Лидии Вэнс была замшевая куртка-пастушка с бахромой на шее. У нее были хорошие груди. Я сказал ей: Я бы хотел сорвать бахрому с твоего пиджака — мы могли бы начать с этого! Лидия ушла. Это не сработало. Я никогда не знал, что сказать дамам. Но у нее была задница. Я смотрел на эту красивую задницу, когда она уходила. Сиденье ее голубых джинсов поддерживало его, и я наблюдал за ним, пока она уходила.

Я закончил вторую половину чтения и забыл о Лидии так же, как я забыл о женщинах, которых я проходил на тротуарах.Я взял свои деньги, подписал несколько салфеток, несколько листов бумаги, затем ушел и поехал домой.

Я все еще каждую ночь работал над первым романом. Я никогда не начинал писать до 18:18. Это было тогда, когда я заходил в почтовое отделение пристройки к терминалу. Было 6 часов вечера, когда они приехали: Питер и Лидия Вэнс. Я открыл дверь. Питер сказал: Посмотри, Генри, посмотри, что я тебе принес!

Лидия вскочила на журнальный столик. Ее синие джинсы сидят плотнее, чем когда-либо. Она развевала свои длинные каштановые волосы из стороны в сторону.Она была ненормальной; она была чудесна. Впервые я подумал о возможности заняться с ней любовью. Она начала читать стихи. Ее собственное. Было очень плохо. Питер пытался ее остановить: «Нет! Нет! Никаких рифмующихся стихов в доме Генри Чинаски!»

Отпусти ее, Питер!

Я хотел посмотреть на ее ягодицы. Она расхаживала по старому журнальному столику. Потом она танцевала. Она замахала руками. Поэзия была ужасной, тело и безумие — нет.

Лидия спрыгнула.

Как тебе понравилось, Генри?

Что?

Поэзия.

Вряд ли.

Лидия стояла с листами стихов в руке. Питер схватил ее. Давай трахнем! он сказал ей. Давай, поехали! Она оттолкнула его.

Хорошо, сказал Питер. Тогда я ухожу!

Так что уходите. — У меня есть машина, — сказала Лидия. Я могу вернуться на свое место.

Питер подбежал к двери. Он остановился и повернулся. Хорошо, Чинаски! Не забывай, что я тебе принес!

Он хлопнул дверью и ушел. Лидия села на диван у двери. Я сел примерно в футе от нее. Я посмотрел на нее. Она выглядела изумительно. Я боялся. Я протянул руку и коснулся ее длинных волос. Волосы были волшебными. Я отдернул руку. Все эти волосы действительно твои? — спросил я. Я знал, что это было. Да, она сказала, это. Я положил руку ей под подбородок и очень неловко попытался повернуть ее голову к себе. Я не был уверен в этих ситуациях. Я легко поцеловал ее.

Лидия вскочила. Мне пора. Я плачу няню.

Смотри, Я сказал, останься. Я заплачу. Просто подожди ненадолго.

Нет, не могу, она сказала, Мне пора.

Она подошла к двери. Я пошел за ней.Она открыла дверь. Затем она повернулась. Я потянулся к ней в последний раз. Она подняла лицо и поцеловала меня. Затем она отстранилась и вложила мне в руку несколько отпечатанных бумаг. Дверь закрылась. Я сидел на диване с бумагами в руке и слушал, как заводится ее машина.

Стихи были скреплены скобками, скопированы на мимеографе и названы HERRRR . Я прочитал некоторые из них. Они были интересны, полны юмора и сексуальности, но написаны плохо. Это были Лидия и три ее сестры — все вместе такие веселые, храбрые и сексуальные.Я выбросил простыни и открыл пинту виски. На улице было темно. По радио в основном играли Моцарт, Брамс и Пчела.

2

Примерно через день я получил по почте стихотворение от Лидии. Это было длинное стихотворение, и оно начиналось:

Выходи, старый тролль,

Выходи из своей темной дыры, старый тролль,

Выходи с нами на солнечный свет и

Давай украсим твои волосы ромашками…

Поэма продолжала рассказывать мне, как хорошо было бы танцевать в поле с оленеводами женского пола, которые принесут мне радость и истинные знания.Я кладу письмо в ящик комода.

На следующее утро меня разбудил стук в стекло входной двери. Было 10:30 утра.

Уходи, Я сказал.

Это Лидия.

Хорошо. Подожди минуту.

Я надел рубашку и брюки и открыл дверь. Потом побежал в ванную, меня вырвало. Я попытался почистить зубы, но меня снова вырвало — сладость зубной пасты перевернула мой желудок. Я вышел.

Ты больна, Лидия сказала. Вы хотите, чтобы я ушел?

О нет, я в порядке. Я всегда так просыпаюсь.

Лидия выглядела хорошо. Свет проникал сквозь занавески и падал на нее. В руке у нее был апельсин, и она подбрасывала его в воздух. Апельсины кружились в солнечном утре.

Я не могу остаться, она сказала, но я хочу у вас кое-что спросить.

Конечно.

Я скульптор.Хочу лепить твою голову.

Хорошо.

Вы должны прийти ко мне. У меня нет студии. Придется делать это у меня дома. Это не заставит вас нервничать, правда?

№

Я записал ее адрес и инструкции, как туда добраться.

Постарайтесь явиться к одиннадцати часам утра. Дети приходят из школы в середине дня, и это отвлекает.

Я буду там в одиннадцать, я ей сказал.

Я сел напротив Лидии в ее уголке для завтрака. Между нами был большой холм из глины. Она начала задавать вопросы.

Ваши родители живы?

№

Вам нравится Лос-Анджелес?

Это мой любимый город.

Почему вы так пишете о женщинах?

Как что?

Вы знаете.

Нет, не знаю.

Что ж, мне чертовски жаль, что мужчина, который пишет так же хорошо, как вы, просто ничего не знает о женщинах.

Я не ответил.

Черт побери! Что Лиза сделала с…? Она начала обыскивать комнату. Ах, девочки, которые убегают с инструментами своей матери!

Лидия нашла еще одну. Я сделаю это. Теперь стой спокойно, расслабься, но стой спокойно.

Я стоял перед ней. Она работала на глиняном холме деревянным инструментом с проволочной петлей. Она помахала мне инструментом над глиняной насыпью. Я наблюдал за ней. Ее глаза смотрели на меня.

Они были большие, темно-коричневые. Даже ее плохой глаз, тот, который не совсем соответствовал другому, выглядел хорошо. Я оглянулся. Лидия работала. Время прошло. Я был в трансе. Затем она сказала: Как насчет перерыва? Хотите пиво?

Fine. Да.

Когда она встала, чтобы пойти к холодильнику, я последовал за ней. Она достала бутылку и закрыла дверь. Когда она повернулась, я схватил ее за талию и притянул к себе. Я прижался к ее губам и всем телом.Одной рукой она держала пивную бутылку на расстоянии вытянутой руки. Я поцеловал ее. Я снова поцеловал ее. Лидия оттолкнула меня.

Хорошо, она сказала, хватит. У нас есть работа.

Мы снова сели, я пил свое пиво, а Лидия курила сигарету, глина между нами. Потом раздался звонок в дверь. Лидия встала. Там стояла толстая женщина с неистовыми умоляющими глазами.

Это моя сестра Глендолин.

Привет.

Глендолин пододвинул стул и заговорил.Она могла говорить . Если бы она была сфинксом, она могла бы говорить, если бы она была камнем, она могла бы говорить. Интересно, когда она устанет и уйдет. Даже после того, как я перестал слушать, меня как будто били крошечными шариками для пинг-понга. Глендолин понятия не имела о времени или о том, что она могла вторгнуться. Она говорила и говорила.

Послушай, Я наконец сказал, когда ты собираешься уйти?

Затем началось сестринское дело. Они начали разговаривать друг с другом.Они оба стояли, размахивая руками друг другу. Голоса стали выше. Они угрожали друг другу физической расправой. Наконец — почти на краю света — Глендолин сделала гигантский поворот туловища и выскочила из дверного проема через большой хлопок дверной решетки и исчезла — но все еще слышала, загорелась и плакала — в свою квартиру на заднем дворе. суда.

Мы с Лидией вернулись в уголок для завтрака и сели. Она взяла в руки инструмент своего скульптора. Ее глаза смотрели в мои.

3

Однажды утром, несколько дней спустя, я вошел во двор Лидии, когда она входила из переулка. Она была у своей подруги Тины, которая жила в многоквартирном доме на углу. В то утро она выглядела наэлектризованной, как в первый раз, когда она пришла с апельсином.

Ооооо, она сказала, у тебя новая рубашка!

Это было правдой. Я купил рубашку, потому что думал о ней, о том, чтобы увидеть ее.Я знал, что она это знает и смеется надо мной, но я не возражал.

Лидия открыла дверь, и мы вошли внутрь. Глина лежала в центре столика для завтрака под влажной тканью. Она стянула ткань. Как вы думаете?

Лидия меня не щадила. Шрамы были, нос алкоголика, пасть обезьяны, глаза сузились до щелочей, и была тупая, довольная улыбка счастливого человека, смешного, ощущающего свою удачу и гадающего почему. Ей было 30, а мне больше 50. Мне было все равно.

Да, Я сказал, ты меня сбил. Мне это нравится. Но это выглядит почти законченным. Когда это будет сделано, я впаду в депрессию. Было несколько прекрасных утра и после обеда.

Это мешало вам писать?

Нет, пишу только когда стемнеет. Я никогда не могу писать днем.

Лидия взяла свой инструмент для моделирования и посмотрела на меня. Не волнуйтесь. У меня еще много работы.Я хочу сделать это правильно.

В первый перерыв она достала из холодильника пинту виски.

А, Я сказал.

Сколько? — спросила она, подняв высокий стакан с водой.

Половина и половина.

Она приготовила напиток, и я выпил его сразу.

Я слышала о тебе, она сказала.

Как что?

О том, как вы сбрасываете парней с крыльца.Что ты бьешь своих женщин.

Бей моих женщин?

Да, мне кто-то сказал.

Я схватил Лидию, и мы вошли в самый долгий поцелуй в жизни. Я прижал ее к краю раковины и начал тереться о нее своим членом. Она оттолкнула меня, но я снова поймал ее в центре кухни.

Рука Лидии потянулась к моей и протолкнула ее по передней части джинсов в трусики. Кончик пальца нащупал верхнюю часть ее влагалища. Она была мокрая.Продолжая целовать ее, я погрузил палец в ее влагалище. Затем я вытащил руку, оторвался, взял пинту и налил себе еще глоток. Я снова сел за столик в уголке для завтрака, а Лидия подошла к другой стороне, села и посмотрела на меня. Затем она снова начала работать с глиной. Я медленно пил виски.

Послушайте, Я сказал, Я знаю вашу трагедию.

Что?

Я знаю вашу трагедию.

Что вы имеете в виду?

Слушай, Я сказал, просто забудь.

Я хочу знать.

Я не хочу обидеть вас.

Я хочу знать, о чем вы, черт возьми, говорите.

Хорошо, если вы дадите мне еще выпить, я вам скажу.

Хорошо. Лидия взяла мой пустой стакан и дала мне полувиски, полуводы. Я снова выпил.

Ну? она спросила.

Черт, знаете ли.

Знаете что?

У тебя большая киска.

Что?

Это не редкость. У тебя было двое детей.

Лидия сидела, молча работая на глине. Затем она отложила свой инструмент. Она подошла к углу кухни у задней двери. Я смотрел, как она наклонилась и сняла ботинки. Затем она расстегнула джинсы и трусики. Ее пизда была прямо здесь и смотрела на меня.

Хорошо, сволочь, она сказала. Я покажу вам, что вы ошибаетесь.

Снял туфли, штаны и шорты. Я опустился на колени на линолеумный пол, а затем лег на нее и потянулся. Я начал ее целовать. Я быстро ожесточился и почувствовал, что проникаю в нее.

Я начал гладить… раз, два, три….

Постучали в парадную дверь. Это был детский стук — маленькие кулачки, неистовые, настойчивые. Лидия меня быстро оттолкнула. «Это Лиза! Она не ходила сегодня в школу! Она была в…» Лидия вскочила и начала натягивать одежду.

Одевайся! она сказала мне.

Я оделась как можно быстрее. Лидия подошла к двери и увидела свою пятилетнюю дочь: МАМА! МАМА! Я порезал палец!

Я забрел в гостиную. Лидия посадила Лизу на колени. «Оооо, пусть мама увидит. Оооо, пусть мама поцелует твой палец. Мамочка сделает это лучше!»

МАМА, как больно!

Я посмотрел на разрез. Это было почти незаметно.

Слушай, Наконец-то я сказал Лидии, увидимся завтра.

Простите, она сказала.

Я знаю.

Лиза посмотрела на меня, слезы текли и текли. «Лиза не допустит, чтобы с ее мамой случилось плохое, », — сказала Лидия.

Я открыл дверь, закрыл ее и подошел к своей Меркурий-комете 1962 года выпуска.

4

Я в то время редактировал небольшой журнал The Laxative Approach . У меня было два соредактора, и мы чувствовали, что печатаем лучших поэтов нашего времени. Также некоторые другие. Одним из редакторов был Кеннет Муллок (черный), бросивший школу с невысоким ростом в средней школе, которого частично поддерживала мать, а частично — сестра. Другим редактором был Сэмми Левинсон (еврей), 27 лет, он жил со своими родителями и пользовался их поддержкой.

Листы напечатаны. Теперь нам нужно было сопоставить их и прикрепить скобами к обложкам.

Что вы делаете, сказал Сэмми, «устраиваете вечеринку по сопоставлению».Вы подаете напитки и немного ерунды, а им, , делают работу «.

Я ненавижу вечеринки, я сказал.

Я буду приглашать, сказал Сэмми.

Хорошо, Я — сказал, и я пригласил Лидию.

В ночь на вечеринку Сэмми прибыл с уже собранными листами.Он нервничал с головным тиком и не мог дождаться, чтобы увидеть свои собственные стихи в печати. самостоятельно собрал The Laxative Approach и затем прикрепил крышки скобами. Кеннета Маллока не удалось найти — вероятно, он был либо в тюрьме, либо был заключен.

Приехали люди. Я знал очень мало из них. Я пошел к хозяйке дома на заднем дворе. Она подошла к двери.

У меня большой праздник, миссис О’Киф. Я хочу, чтобы вы пришли с мужем. Много пива, кренделей и чипсов.

О боже, нет!

Что с тобой?

«Я видел, как люди заходят туда! Эти бороды, и все эти волосы, и эта рваная одежда! Браслеты и бусы… они похожи на сборище коммунистов! Как вы, , можете так выносить человек?»

Я тоже терпеть не могу этих людей, миссисО’Киф. Мы просто пьем пиво и разговариваем. Это ничего не значит.

Вы их смотрите. Такой украдет сантехнику.

Она закрыла дверь.

Лидия опоздала. Она вошла в дверь, как актриса. Первое, что я заметил, была ее большая ковбойская шляпа с приколотым сбоку бледно-лиловым пером. Она не стала со мной разговаривать, но сразу же села рядом с молодым продавцом книжного магазина и начала с ним напряженный разговор. Я стал пить больше, и часть драйва и юмора улетучилась из моего разговора.Клерк в книжном магазине был достаточно хорошим человеком, пытался стать писателем. Его звали Рэнди Эванс, но он слишком увлекся Кафкой, чтобы добиться какой-либо литературной ясности. Мы опубликовали его в журнале The Laxative Approach , чтобы не задеть его чувства, а также для распространения журнала через его книжный магазин.

Я выпил свое пиво и побродил. Я вышел на заднее крыльцо, сел на крыльцо в переулке и наблюдал, как большая черная кошка пытается залезть в мусорный бак.Я подошел к нему. Когда я подошел, он спрыгнул с мусорного бака. Он стоял в трех или четырех футах от меня и смотрел на меня. Я снял крышку с мусорного бака. Вонь была ужасной. Меня вырвало в банку. Я уронил крышку на тротуар. Кот вскочил, встал, поставив все четыре ноги на край банки. Он заколебался, затем, сверкнув под полумесяцем, он прыгнул во все это.

Лидия все еще разговаривала с Рэнди, и я заметил, что под столом одна из ее ног касалась одной из ног Рэнди. Я открыл еще пиво.

Сэмми рассмешил толпу. У меня это получалось немного лучше, чем у него, когда я хотел рассмешить толпу, но в ту ночь я был не очень хорош. Было 15 или 16 мужчин и две женщины — Лидия и Эйприл. Апрель была на ATD и жирной. Она растянулась на полу. Примерно через час она встала и уехала с Карлом, обожженным фанатом скорости. Осталось 15 или 16 человек и Лидия. Я нашла на кухне пинту виски, достала ее на заднем крыльце и время от времени перекусывала.

С наступлением ночи люди начали постепенно уходить. Даже Рэнди Эванс ушел. Наконец остались только Сэмми, Лидия и я. Лидия разговаривала с Сэмми. Сэмми сказал несколько забавных вещей. Я мог смеяться. Затем он сказал, что должен уйти.

Пожалуйста, не уходи, Сэмми, сказала Лидия.

Отпусти ребенка, Я сказал.

Да, мне пора, сказал Сэмми.

После того, как Сэмми ушел, Лидия сказала: Тебе не нужно было его прогонять.Сэмми забавный, Сэмми действительно забавный. Вы обидели его чувства.

Но я хочу поговорить с тобой наедине, Лидия.

«Мне нравятся ваши друзья. Я не встречаюсь со всеми людьми, как вы. Мне нравится человек!»

Не знаю.

«Я знаю, что ты не знаешь. Но я делаю . Люди приходят посмотреть на тебя. Может быть, если бы они не пришли увидеть тебя, они бы тебе понравились больше».

Нет, чем меньше я их вижу, тем больше они мне нравятся.

Вы обидели Сэмми.

Вот дерьмо, он ушел домой к матери.

Вы ревнуете, вы не уверены в себе. Ты думаешь, я хочу лечь в постель с каждым мужчиной, с которым разговариваю.

Нет, не знаю. Слушай, как насчет немного выпить?

Я встал и перепутал ее. Лидия закурила длинную сигарету и отпила свой напиток. Ты отлично выглядишь в этой шляпе, Я сказал. Это пурпурное перо — что-то.

Это шляпа моего отца.

Не упустит ли он это?

Он мертв.

Я притянул Лидию к дивану и поцеловал ее. Она рассказала мне о своем отце. Он умер и оставил всем 4 сестрам немного денег. Это позволило им быть независимыми и позволило Лидии развестись с мужем. Еще она сказала мне, что у нее был какой-то срыв, и она провела время в сумасшедшем доме. Я снова поцеловал ее. Смотри, Я сказал, давай ложимся на кровать.Я устал.

К моему удивлению, она последовала за мной в спальню. Я растянулся на кровати и почувствовал, как она села. Я закрыл глаза и увидел, что она снимает ботинки. Я слышал, как один ботинок ударился об пол, затем другой. Я начал раздеваться на кровати. Я потянулся и выключил верхний свет. Я продолжал раздеваться. Мы еще немного поцеловались.

Сколько времени прошло с тех пор, как у вас была женщина?

Четыре года.

Четыре года?

Да.

Я думаю, ты заслуживаешь любви, она сказала. Ты мне приснился. Я открыл твой сундук, как шкаф, в нем были дверцы, и когда я открыл дверцы, я увидел внутри тебя всевозможные мягкие вещи — плюшевых медведей, крошечных пушистых животных, все эти мягкие, приятные вещи. Потом мне приснился этот другой мужчина. Он подошел ко мне и протянул мне несколько листов бумаги. Он был писателем. Я взял листки и посмотрел на них. А у бумажек был рак. У его писателей был рак.Я иду по своим мечтам. Вы заслуживаете любви.

Мы снова поцеловались.

Послушай, она сказала, после того, как ты воткнешь эту штуку в меня, вытащи ее прямо перед тем, как кончить. OK.?

Я понимаю.

Я залез на нее сверху. Это было хорошо. Это было что-то происходящее, что-то реальное, и с девушкой на 20 лет моложе меня, и в конце концов, действительно красивой. Я сделал около 10 ударов — и вошел внутрь нее.

Она вскочила.

Сукин сын! Ты вошел в меня!

«Лидия, это было так долго, … это было так хорошо… Я ничего не мог поделать. Он подкрался ко мне! Честное слово, я ничего не мог с собой поделать».

Она побежала в ванную и пустила воду в ванну. Она стояла перед зеркалом, расчесывая свои длинные каштановые волосы. Она была действительно красива.

Сукин сын! Боже, какой тупой школьный трюк. Это дерьмо из средней школы! И в худшее время это не могло быть! Что ж, теперь мы в лачуге! Теперь мы в лачуге!

Я двинулся к ней в ванную. Лидия, я люблю тебя.

Убирайся от меня к черту!

Она меня вытолкнула, закрыла дверь, и я стоял в холле, слушая, как течет вода в ванне.

5

Я, , не виделся с Лидией пару дней, хотя мне удалось позвонить ей 6 или 7 раз за это время. Потом наступили выходные. Ее бывший муж Джеральд всегда забирал детей на выходные.

Я подъехал к ее двору около 11 часов утра в субботу и постучал.Она была в обтягивающих джинсах, сапогах, оранжевой блузке. Ее глаза казались более темно-карими, чем когда-либо, и в солнечном свете, когда она открыла дверь, я заметил естественный красный цвет ее темных волос. Это было потрясающе. Она позволила мне поцеловать ее, затем заперла за нами дверь, и мы пошли к моей машине. Мы выбрали пляж — не для купания — была середина зимы — а для того, чтобы чем-то заняться.

Ехали. Было приятно, что Лидия была со мной в машине.

«Это было какой-то партией , она сказала. Вы называете это группой сопоставления? Это была вечеринка совокупления, вот что это было. Партия совокупления! »

Я вел машину одной рукой, а другую положил на ее внутреннюю поверхность бедра. Я ничего не мог с собой поделать. Лидия, казалось, не заметила. Когда я ехал, рука скользнула между ее ног. Внезапно она сказала: « Убери тебя. Это моя киска!»

Извини, я сказал .

Никто из нас ничего не сказал, пока не доехал до парковки на Венис-Бич. Вы хотите бутерброд и колу или что-то в этом роде? — спросил я. Хорошо, она сказала.

Мы пошли в небольшой еврейский магазин деликатесов, чтобы купить эти вещи, и отнесли их на травяной холм с видом на море. У нас были бутерброды, соленые огурцы, чипсы и безалкогольные напитки. Пляж был почти безлюдным, а еда была вкусной. Лидия молчала. Я был поражен, как быстро она ела. Она яростно разорвала свой сэндвич, сделала большой глоток колы, съела половину маринада за один укус и потянулась за горстью картофельных чипсов.Я, наоборот, очень медленно ем.

Страсть, подумал я, у нее есть страсть.

Как этот бутерброд? — спросил я.

Довольно хорошо. Я был голоден.

Из них получаются хорошие бутерброды. Вы хотите что-нибудь еще?

Да, я хочу шоколадку.

Какие?

О, любой. Что-то хорошее.

Я откусил от бутерброда, проглотил кока-колу, отложил их и пошел в магазин.Я купил два шоколадных батончика, чтобы у нее был выбор. Когда я шел назад, к холму приближался высокий черный мужчина. Был холодный день, но он был без рубашки и у него было очень мускулистое тело. На вид ему было чуть больше двадцати. Он шел очень медленно и прямо. У него была длинная тонкая шея, а из левого уха свисала золотая серьга. Он прошел перед Лидией по песку на океанской стороне холма. Я подошел и сел рядом с Лидией.

Вы видели того парня? она спросила.

Да.

Иисус Христос, вот я с тобой, ты на двадцать лет старше меня. У меня могло быть что-то подобное. Что, черт возьми, со мной не так?

«Посмотрите. Вот пара шоколадных батончиков. Возьмите

лучших цитат из романа Чарльза Буковски« Женщины »- Цитаты Буковски

« Женщины »Чарльза Буковски.

Роман Чарльза Буковски Женщины считается Многие считают его одними из лучших.Женщины, о которых пишет Чарльз Буковски, являются знакомым прототипом в остальных его работах, по крайней мере, по большей части.Многие из них могут не отставать от Буковски в питейном отделении и, безусловно, могут выстоять в отделе споров. Это взгляд изнутри на то, каково было встречаться с этим мужчиной, к лучшему или худшему.

Bukowski alter ego Генри Чинаски впервые ощутил вкус литературной славы, когда он начал публиковать свои работы и, что довольно неохотно, начал давать публичные поэтические чтения. Хотя он не любит давать показания, он оплачивает счета, избавляя его от необходимости возвращаться на фабрики, откуда он пришел.Это также дает ему новую возможность встретиться с зажигательными поклонницами.

Опыт Чинаски с этими женщинами лежит в основе сюжета Женщины . В частности, в нем описываются его отношения с его давней подругой Линдой Кинг (в книге ее называют Лидией Вэнс), а также отношения Буковски с Линдой Ли Бейл (в романе ее называют Сарой), которую он позже выйти замуж. Линда Буковски и Чарльз Буковски оставались женатыми до его смерти в 1994 году.

Женщины — третий роман Буковски, опубликованный в 1978 году.Ему предшествовали Post Office и Factotum , за ним следовали Ham On Rye , Hollywood и Pulp .

Вы читали Женщины ? Сообщите нам, что вы думаете об этом, и в чем, по вашему мнению, он сочетается с другими его романами, в комментариях ниже.

Цитаты Чарльза Буковски

«Вы были замужем?»
«Да».
«Что случилось?»
«Психологическое насилие», согласно документам о разводе.
«Это правда?» — спросила она.
«Конечно, в обе стороны».

«Я нашел Пита и Сельму. Сельма выглядела великолепно. Как получить Сельму? Собаки этого мира никогда не заканчивались Сельмой. Собаки остались собаками ».

«Образование было новым богом, а образованные люди — новыми хозяевами плантаций».

«Мы расстались хотя бы раз в неделю -« навсегда », но всегда каким-то образом умудрялись помириться. Она закончила лепить мою голову и отдала ее мне.Когда мы разделялись, я клал голову в машину рядом со мной на переднее сиденье, отвозил к ней домой и оставлял за дверью на крыльце. Затем я шел к телефонной будке, звонил ей и говорил: «Твоя проклятая голова за дверью!» Эта голова металась взад и вперед… ».

«« Вы не понимаете. Я буду великолепен. У меня на потенциал и на больше, чем у вас! »
« Потенциал, — сказал я, — ничего не значит. Вы должны это сделать. Практически у каждого ребенка в кроватке больше возможностей, чем у меня.«»

«Когда я был пьян, а Лидия сошла с ума, мы были почти равным соперником».

«Буковски — Женщины» от BRISTOL NOIR

«Я не любил выходные. Все вышли на улицы. Все играли в пинг-понг, или стригли лужайку, или чистили машину, или ходили в супермаркет, на пляж или в парк. Везде толпы. Понедельник был моим любимым днем. Все вернулись на работу и скрылись из виду ».

«Ди Ди налила еще один бокал вина.Было хорошее вино. Я любил ее. Было хорошо иметь место, куда можно пойти, когда дела пошли плохо. Я вспомнил первые дни, когда дела шли плохо и некуда было идти. Может быть, это было хорошо для меня. Потом. Но теперь меня не интересовало, что для меня хорошо. Меня интересовало, что я чувствую и как перестать чувствовать себя плохо, когда что-то пошло не так. Как снова почувствовать себя хорошо.
«Я не хочу тебя трахать, Ди Ди», — сказал я. «Я не всегда хорошо отношусь к женщинам».
«Я говорил тебе, что люблю тебя».
«Не делай этого.Не люби меня ».
« Хорошо, — сказала она, — я не буду любить тебя, я буду любить тебя почти . Это будет хорошо? »
« Это намного лучше, чем другое ».
Мы допили вино и легли спать…»

«Тем не менее, я все время думал о Лидии. Хорошие стороны наших отношений казались крысой, которая ходит и грызет мне живот ».

«Донни принес выпивку, и они с Ди Ди поговорили. Казалось, они знают одних и тех же людей.Я никого из них не знал. Чтобы меня возбудить, нужно было многое. Мне было все равно. Мне не нравился Нью-Йорк. Я не любил Голливуд. Я не любил рок-музыку. Ничего не понравилось. Может, я боялся. Вот и все — я боялся. Я хотел посидеть одна в комнате с опущенными шторами. Я наслаждался этим. Я был чудак. Я был сумасшедшим. А Лидии не было ».

«Нет ничего хуже, чем разориться и оставить женщину. Нечего пить, никакой работы, только стены, сидеть там, глядя на стены и думать. Вот как женщины ответили на вас, но это тоже ранило и ослабило их. По крайней мере, мне нравится верить.

«Ди Ди знала, что то, что случилось с одним человеком, случилось с большинством из нас. Наши жизни не были такими уж разными, хотя нам и нравилось так думать ».

«Боль странная. Кот, убивающий птицу, автокатастрофа, пожар … Прибывает боль, БАХ, и вот она, садится на тебя. Это реально. И для всех, кто смотрит, вы выглядите глупо. Как будто ты вдруг стал идиотом. От этого нет лекарства, если вы не знаете кого-то, кто понимает, что вы чувствуете, и знает, как помочь.

«Худшее для писателя — это знать другого писателя, и, что еще хуже, знать ряд других писателей. Как мухи на одной какашке ».

«Ди Ди заказал еще одну порцию напитков. «Почему ты не можешь быть порядочным по отношению к людям?» — спросила она.
«Страх», — сказал я.

«Она поцеловала меня и ушла. Я выключил телевизор. и открыл еще пиво. На этом острове делать нечего, кроме как напиться. Я подошел к окну. На пляже внизу Ди Ди сидела рядом с молодым человеком, счастливо разговаривала, улыбалась и жестикулировала руками.Молодой человек усмехнулся в ответ. Было хорошо не участвовать в подобных вещах. Я был рад, что не был влюблен, что меня не устраивает мир. Мне нравилось ссориться со всем. Влюбленные люди часто становятся резкими, опасными. Они теряют чувство перспективы. Они теряют чувство юмора. Они становятся нервными и занудными психотиками. Они даже становятся убийцами ».

«« Вы писали сегодня? »
« Немного. »
« Было ли это хорошо? »
« Вы не узнаете раньше, чем через 18 дней »».

«Я был естественным одиночкой, довольствовался жить с женщиной, есть с ней, спать с ней, гулять с ней по улице.Я не хотел ни разговоров, ни ехать куда-либо, кроме ипподрома или боксерских матчей. Я не понимал телеканал. Я чувствовал себя глупо платить деньги за то, чтобы пойти в кинотеатр и посидеть с другими людьми, чтобы поделиться своими эмоциями. Меня тошнило от вечеринок. Я ненавидел игры, грязные игры, флирт, пьяных любителей, зануд ».

Рубашки Charles Bukowski — Купить

«Как вы можете узнать что-нибудь о людях, если не встречаетесь с ними?»
«Я уже знаю о них все.»
«Даже когда мы идем поесть в в ресторане, держи голову опущенной, ты не смотришь ни на кого.«
« Почему меня тошнит? »
« Я наблюдаю за людьми, — сказала она, — я их изучаю ».
« Черт! »
« Ты боишься людей! »
« Я их ненавижу ».
«Как ты можешь быть писателем? Вы не наблюдаете ! »
« Хорошо, я не смотрю на людей, но я зарабатываю арендную плату своим письмом. Это лучше, чем пасти овец ».
« Ты не протянешь. У тебя никогда не получится. Вы все делаете неправильно ».
« Это , почему я делаю ».
« Делаю ? Кто, черт возьми, знает, кто вы? Вы известны как Mailer ? Например, Capote ? »
« Они не умеют писать.
«Но вы можете! Только ты, Чинаски, можешь писать! »
« Да, вот как я себя чувствую ».
« Ты знаменит? Если бы вы поехали в Нью-Йорк, кто-нибудь узнал бы вас? »
« Послушайте, меня это не волнует. Я просто хочу продолжать писать. Мне не нужны трубы. ‘
‘ Ты бы взял все трубы, которые только смог достать. ‘
‘ Может быть. ‘
‘ Тебе нравится притворяться, что ты уже знаменит. ‘
‘ Я всегда поступал так же, еще до того, как я написал. «
Ты самый неизвестный известный человек, которого я когда-либо встречал» ».

« Ну, — сказала она, — ты напуган? »
« Уже не так сильно.Ты мне нравишься ».
« Ты выглядишь намного лучше своих фотографий », — сказала она. «Я вовсе не считаю тебя уродливым».
«Спасибо».
«О, я не имею в виду, что ты красив, не так, как люди думают о красивом. Ваше лицо кажется добрым. Но твои глаза — они красивые. Они дикие, сумасшедшие, как какое-то животное, выглядывающее из горящего леса. Боже, что-то в этом роде. Я не очень хорошо говорю ».

« Тон Лидии внезапно успокоился. Я чувствовал лучше. Ее насилие напугало меня. Она всегда утверждала, что я ревновал, и я часто ревновал, но когда я видел, что что-то работает против меня, мне просто становилось отвращение и я уходил.Лидия была другой. Она отреагировала. Она была главным чирлидером в игре о насилии ».

«У дверей стояли двое милиционеров.
«Здравствуйте, — сказал я.
«Мы отвечаем на призыв к миру».
«Просто небольшой семейный спор, — сказал я.
«У нас есть кое-какие подробности», — сказал полицейский, стоявший ближе всех ко мне. «Там две женщины».
«Обычно есть, — сказал я.
— Хорошо, — сказал первый коп. «Я просто хочу задать вам один вопрос».
«Хорошо»
«Какая из двух женщин вам нужна?»
«Я возьму на себя эту.Я указал на Лидию, которая сидела в кресле и злилась на себя.
«Хорошо, сэр, вы уверены?»
«Я уверен».
Копы ушли, и вот я снова с Лидией ».

«Немногие красивые женщины были готовы публично показать, что они кому-то принадлежат. Я знал достаточно женщин, чтобы понять это. Я принял их такими, какие они есть, а любовь приходила тяжело и очень редко. Обычно это происходило по неправильным причинам. Просто надоело сдерживать любовь и отпустить ее, потому что нужно было куда-то пойти.Тогда обычно случались неприятности ».

«Я снова был влюблен, у меня были проблемы…»

«« Я не хочу мешать тебе писать. »
» Я не могу перестать писать, это форма безумия . »»

«Начало отношений всегда было самым легким. После этого началось открытие, никогда не прекращавшееся ».

«Было что узнать о письме, наблюдая за боксерскими матчами или посещая ипподром.Сообщение было нечетким, но мне помогло. Это была важная часть: сообщение было нечетким. Это было бессловесно, как горящий дом, землетрясение или наводнение, или женщина, выходящая из машины, показывая свои ноги. Я не знал, что нужно другим писателям; Мне было все равно, я все равно не мог их читать ».

«Мне нужно вернуться к пишущей машинке, — подумал я. Искусство требует дисциплины. Любой засранец может погнаться за юбкой ».

«Проблема с писателями. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано много-много копий, писатель считал себя великим.Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано средним тиражом, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано очень мало копий, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, никогда не было опубликовано, и у него не было денег, чтобы опубликовать это самому, то он считал себя действительно великим. Однако правда заключалась в том, что величия было очень мало. Его почти не было, его не было видно. Но можно быть уверенным, что у худших писателей больше всего уверенности, меньше всего неуверенности в себе.Во всяком случае, писателей следовало избегать, и я старался избегать их, но это было почти невозможно. Они надеются на какое-то братство, на какое-то единение. Ничего из этого не имело никакого отношения к письму, ничто не помогало с пишущей машинкой ».

«Когда женщина восстанет против вас, забудьте об этом. Они могут любить тебя, тогда в них что-то крутится. Они могут увидеть, как ты умираешь в сточной канаве, сбитый машиной, и плюнут на тебя.

«Той ночью я снова плохо прочитал.Мне было все равно. Им было все равно. Если бы Джон Кейдж мог получить тысячу долларов за яблоко, я бы согласился на 500 долларов плюс билет на самолет за то, что был лимоном ».

«Это проблема с выпивкой, — подумал я, наливая себе выпить. Если случается что-то плохое, вы пьете, пытаясь забыть; если случается что-то хорошее, вы пьете, чтобы отпраздновать; и если ничего не происходит, ты пьешь, чтобы что-то произошло ».

«Никто из нас не знает, как использовать секс и что с этим делать», — сказал я.«Для большинства людей секс — это просто игрушка. Заведи и дай волю».
«А как насчет любви?» — спросила Валери.
«Любовь — это хорошо для тех, кто может справиться с психической перегрузкой. Это все равно что пытаться нести на спине полный мусорный бак через бурную реку мочи ».
« О, это не , а плохо! »
« Любовь — это форма предрассудков. У меня слишком много других предрассудков ».

« Купи мне выпить, — попросил я ее.
Она кивнула бармену. Он подошел.
«Водка-7 для джентльмена.
«Спасибо…»
«Бабетта».
«Спасибо, Бабетта. Меня зовут Генри Чинаски, писатель-алкоголик ».
« Никогда о тебе не слышал ».
« Точно так же ».
« У меня магазин рядом с пляжем. Безделушки и дерьмо, в основном дерьмо ».
« Мы квиты. Я пишу много чуши »».

«Не хочешь, чтобы тебя слишком бомбили, — сказал Джо. «Ты действительно начинаешь невнятно произносить слово». Им на это наплевать. Они просто хотят, чтобы я попал на крест ».
« 500 долларов за час работы? »- спросил Дадли. «Вы называете это крестом?»
«Да.
«Ты какой-то Христос!» »

« Что ты думаешь о женщинах? »- спросила она.
«Я не мыслитель. Все женщины разные. По сути, они кажутся сочетанием лучшего и худшего — волшебного и ужасного. Однако я рад, что они существуют »».

«« Я пишу художественную литературу. »
« Что такое художественная литература? »
« Художественная литература — это улучшение жизни »».

«Я продолжал смешивать напитки и скоро мы выбежали. Я позвонил в винный магазин. «Я хочу…»
«Подожди, мой друг, — сказал он, — мы не доставляем домой раньше 18:00.
«Правда? Я запихиваю тебе в глотку 200 долларов в месяц… »
« Кто это? »
« Чинаски ».
« О, Чинаски, … Что вы хотели? »
Я сказал этому человеку. Затем: «Ты знаешь, как сюда добраться?»
«О, да».

«Это было мексиканское заведение в скромном хиппи-районе Хермоса-Бич. Блестящие, равнодушные типы. Смерть на берегу. Просто прекратите, вдохните, наденьте сандалии и представьте, что это прекрасный мир ».

« Женщины : Мне понравились цвета их одежды; как они шли; жестокость в некоторых лицах; то и дело почти чистая красота в другом лице, полностью и очаровательно женском. Они победили нас: они намного лучше планировали и были лучше организованы. Пока мужчины смотрели профессиональный футбол, пили пиво или боулинг, они, женщины, думали о нас, концентрировались, учились, решали — принять ли нас, отказаться от нас, обменять нас, убить нас или просто оставить нас. В конце концов, это не имело значения; что бы они ни делали, мы остались одинокими и безумными ».

«Когда я был молод, я все время был в депрессии. Но самоубийство больше не казалось возможностью в моей жизни.В моем возрасте убивать было очень мало. Что бы они ни говорили, хорошо быть старым. Было разумно, что мужчине должно было быть не менее 50 лет, чтобы он мог писать хоть сколько-нибудь ясно. Чем больше рек вы пересекали, тем больше вы знали о реках — если вы выжили в белой воде и скрытых скалах. Иногда это может быть грубая початка.

«Люди были в долгу друг перед другом, даже если они не были женаты. В каком-то смысле доверие должно быть глубже, потому что оно не было освящено законом.

«Мужчина нуждался в большом количестве женщин только тогда, когда ни одна из них не была хорошей».

Купить Women , Charles Bukowski

Комментарии

комментариев

Women Summary & Study Guide

Women Summary & Study Guide включают исчерпывающую информацию и анализ для помочь вам понять книгу. Данное учебное пособие состоит из следующих разделов:

Это подробное описание литературы также содержит темы для обсуждения по Женщины Чарльз Буковски.

Генри Чинаски — стареющий белый алкоголик, получивший известность как поэт. Он выполняет различные чтения, жаждет алкоголя с удвоенной силой и по пути встречает разных людей. Генри находит мужчин в значительной степени неинтересными и предпочитает сосредоточить почти все свое внимание на женщинах, а для Генри женщины почти полностью приравниваются к половому акту. На протяжении всего романа Генри описывает сексуальные отношения с множеством женщин в самых разных обстоятельствах, которые в конечном итоге становятся однообразно повторяющимися.

Роман охватывает период в шесть лет начала 1970-х годов. Основным местом действия романа является Лос-Анджелес, Калифорния, с сильным акцентом на грязную квартиру Генри Чинаски, главного героя и рассказчика. Генри — пятидесятилетний алкоголик. Проработав несколько лет клерком в Почтовой службе США, Генри бросает работу, чтобы продолжить писательскую карьеру в качестве второстепенного поэта. Зарабатывая на жизнь продажей стихов и редактированием небольших журналов, Генри пьет и смотрит на женщин.

В конце концов публикации Генри привлекают к себе незначительное внимание, и в начале основной хронологии романа Генри уже имеет несколько томов сборника стихов в печати. Он начинает давать публичные чтения, и его слава как пьяница распространяется. Затем он встречает Лидию Вэнс, женщину примерно вдвое его возраста, и начинает с ней длительный любовный роман, который выдерживает множество ссор, несколько внебрачных отношений с обоими партнерами и месяцы запоя. По мере того, как слава Генри продолжает расти, его способность заниматься сексом с другими женщинами становится очевидной. Психическое состояние Лидии ухудшается, она становится более агрессивной и ревнивой. Наконец, доведенная до предела еще одним делом Генри, Лидия приходит в ярость и ее арестовывают. Генри отказывается выдвигать обвинения, но их отношения фактически прекращены.

Генри начинает продолжительную серию сексуальных приключений с множеством молодых привлекательных женщин. Этот паттерн занимает основную часть повествования и варьируется только в незначительных деталях. В целом, Генри встречает молодую привлекательную женщину, и женщина бросается на Генри.Генри с энтузиазмом занимается с ней сексом, а затем женщину выбрасывают для следующего цикла. Все женщины, кроме одной, описываются как более красивые, чем предыдущая, и более сексуально извращенные или авантюрные, чем последняя. В общем, каждый младше предыдущего, хотя это не всегда так. На протяжении всех дел Генри продолжает запивать, постоянно рвать и привязан к своей грязной квартире, граничащей с одержимостью.

Рецензии на книгу Криса Салибы: Женщины, Чарльз Буковски

Отзыв персонала Криса Салибы

Третий роман Чарльза Буковски — это сексуальный банкет чрезмерной снисходительности и мимолетного удовлетворения. Женщины — также роман глубоко экзистенциальный.

Четко названный Женщины — третий роман Чарльза Буковски, опубликованный в 1978 году. Он практически идентичен по формату и стилю своим предшественникам Post Office (1971) и Factotum (1975). Основное отличие состоит в том, что он вдвое длиннее и даже грубее, чем первые два. Почтовое отделение , Factotum и Женщины почти можно рассматривать как единое непрерывное произведение, в котором изображен один и тот же антигерой, Генри Чинаски, очевидно, сам Чарльз Буковски.

Как следует из названия, большая часть романа повествует об отношениях Буковски с женщинами, некоторых быстрых, некоторых более длительных, но все они обязательно закончатся так или иначе. Это вежливое объяснение. Возможно, точнее, это психосексуальная феерия, марафонское сексуальное признание. В « Women » много секса, почти гротескный праздник излишеств. Буковски достаточно скромен, чтобы называть себя маркизом де Садом. Однако на самом деле он не пытается быть Садом. Маркиз де Сад писал эпатажные комедии о сексе.Он был похож на Мэй Уэст, которая также любила подшучивать над сексом. Буковки — скорее экзистенциальный писатель, в духе Тошнота Сартра, Записок Достоевского из подполья и Кнута Гамсуна Голод . Экзистенциальный кризис в центре Women — это, возможно, неспособность Генри Чинаски найти какое-либо утешение, комфорт или даже длительные отношения с женщиной. Генри Чинаски много занимается сексом в Women , но, похоже, это не делает его очень счастливым или удовлетворенным.Как и в случае с Шаде, избыток сексуального удовлетворения превращается в свою противоположность — скуку и если не прямое насилие, то плохое обращение с партнерами. Прочитав эти первые три романа и получив от них удовольствие, я пытаюсь понять его огромную привлекательность. Я пришел к выводу, что это глубоко экзистенциальный аспект его письма. Генри Чинаски, кажется, живет в постоянном экзистенциальном фанке. Он просто хочет избегать людей и оставаться в одиночестве, чтобы напечатать свои истории. Все в мире бессмысленно и зря тратит время.В одном отрывке из книги Women он говорит о том, что жизнь — это только ожидание: «Вы ждали и ждали — больницу, врача, сантехника, сумасшедший дом, тюрьму, смерть самого отца. Сначала сигнал был красным, затем — зеленым. Граждане мира ели и смотрели телевизор. и беспокоились о своей работе или ее отсутствии, пока ждали ». В обращении с женщинами Генриху Чинаски, мягко говоря, явно не хватает галантности. Но если он плохо обращается с женщинами, он также готов признаться читателю во всех этих недостатках.Во многих отрывках он старается показать себя слабым и трусливым. Кажется, за всеми этими признаниями стоит морализаторская стратегия. Это как если бы Буковски сказал: посмотрите, какой я ужасный и жалкий, никто не знает этого больше, чем я, пожалуйста, простите меня. В заключительном слове о том, что он хороший парень, роман заканчивается тем, что Генри Чинаски кормит бездомную кошку и отмечает, что животные могут инстинктивно определить, кто является «хорошим парнем». Генри Чинаски весело дает понять, что в душе он хороший человек, несмотря на его мизантропию, ужасные отношения, проблемы с алкоголем и общую вспыльчивость.И несмотря на все, что Чинаски рассказал нам о себе, вы не можете не согласиться.

Женщины, Чарльз Буковски. Издано Virgin Books. ISBN: 9780753518144 Рекомендуемая розничная цена: 19,95 долларов США

BOLD MONKEY REVIEW: ОБЗОР КНИГИ / ЛУЧШИЕ ЦИТАТЫ: ЖЕНЩИНЫ Чарльза Буковски (1978)

ОБЗОР КНИГИ: Чарльз Буковски ЖЕНЩИНЫ. Wild & Wooley, Sydney, 1979. 291 страница.

Это третий роман Буковски, в котором подробно рассказывается о жизни Генри Чинаски как поэта, пьяницы и любовника.Он написан в характерном для Буковски лаконичном, деловом стиле и считается в значительной степени автобиографическим, несмотря на аннотацию в начале книги, которая предупреждает, что «этот роман — художественное произведение, и ни один персонаж не предназначен для изображения какого-либо человека или комбинации живых и мертвых людей ».

Чинаски за пятьдесят, он опубликовал около двадцати пяти книг и зарабатывает достаточно денег, чтобы платить за квартиру в Восточном Голливуде. Он хорошо ест и может позволить себе хорошее вино, но все еще борется за широкую литературную славу.Он летает по континенту, давая обычно неэффективные, пьяные чтения своих стихов, а в перерывах прыгает в постель со своими юными читательницами.

Если вы знакомы с творчеством Буковски, вам понравится эта книга. Многочисленные взаимозаменяемые поклонницы, с которыми дружит Чинаски, становятся довольно повторяющимися, но никогда не предсказуемыми. Любой идиот может напиться, трахнуться и написать стихотворения, но требуется особый талант, такой как Буковски, чтобы писать об этом достоверно, с большим юмором и духом.Буковски — позорный образец для подражания для любого начинающего писателя, но он пишет с необычайной откровенностью и убежденностью.

Инциденты, о которых рассказывает Чинаски, увлекательны сами по себе, но то, что возвышает его слова над страницей, что делает эту книгу великой, — это то, как он может выразить свое мнение в нескольких предложениях между его алкогольными напитками, спиртными напитками и банками. жизнь.

Вот обзор некоторых из лучших линий Чинаски в Women . Я назову этот раздел «Трехногий зверь» в честь вымышленной книги одноименных рассказов Чинаска, которую он представляет в этом романе.Это подходящая метафора для описания животного в Буковски.

ВНИМАНИЕ! Некоторые из следующих цитат содержат ссылки для взрослых. Рекомендуется для детей старше 18 лет.

«Трехногий зверь»

на женщин

Для этой книги Чинаски провел много «исследований». Изначально он жаждал проституток, но, поскольку он привлек внимание к своим писательским работам, у него появилась слабость к более чувствительным и заботливым женщинам.Против его воли им правит его «третья нога»:

«Мне нужно было пробовать женщин на вкус, чтобы по-настоящему узнать их, проникнуть в них. Я мог изобретать мужчин в своем уме, потому что я был им, но женщин для меня было почти невозможно придумать, не зная их сначала ».

«В основном я жаждал проституток, низменных женщин, потому что они были смертоносными и жестокими и не предъявляли никаких личных требований. Но в то же время я тосковал по нежной, хорошей женщине, несмотря на непомерную цену ».

«Ее платье было накинуто на бедра, обнажая этот бок, ту ногу, обтянутую нейлоном… Я возбудилась.Проклятая проститутка, я бы дал ей сотню поглаживаний, я дал бы ей 7 с половиной дюймов пульсирующего фиолетового цвета! »

Об отношениях

Чинаски не заинтересован в длительных отношениях, предполагающих личную приверженность и ответственность. Он цинично относится к любви и рассматривает отношения в основном с точки зрения похоти:

«Человеческие отношения были странными. Я имею в виду, вы какое-то время были с одним человеком, ели, спали и жили с ним, любили их, разговаривали с ними, ходили вместе, а потом это прекратилось.’

«Только в первые две недели было какое-то волнение, затем участники потеряли интерес … я решил, что самое большее, на что можно надеяться в человеческих отношениях, — это один год».

О любви

«Я принял их такими, какие они есть, а любовь приходила тяжело и очень редко. Когда это происходило, обычно по неправильным причинам … Потом обычно были проблемы ».

«Это похоже на попытку нести на спине полный мусорный бак через бурную реку мочи».

о сексе

Буковски очень изобретателен и разнообразен в своих многочисленных описаниях траха.Он часто описывает половой акт как «убийство» или «убийство» своей партнерши. Это рассматривается как жестокая деятельность животных, иногда как попытка разорвать женщину пополам:

«Мысль о сексе как о чем-то запретном возбуждала меня без разума. Это было похоже на то, как одно животное режет ножом другое, чтобы заставить его подчиниться. Когда я пришел, я почувствовал, что перед лицом всего приличного, белая сперма капает на головы и души моих умерших родителей. Если бы я родился женщиной, я бы непременно был проституткой.’

«Тогда я отказался от попыток доставить ей удовольствие и просто трахнул ее, злобно порывая. Это было похоже на убийство. Мне было все равно: мой член сошел с ума. Все эти волосы, ее молодое и красивое лицо. Это было похоже на изнасилование Девы Марии ».

«Я дал ей длинный галоп, полный неожиданных вариаций и изобретательности, прежде чем я наконец выстрелил в нее».

В питье

Удивительно, что Буковски дожил до 72 лет, учитывая чрезмерное употребление алкоголя на протяжении всей своей жизни.

Будет интересно внимательно изучить его оригинальные черновики и то, как Мартин их редактировал:

«Я ненавидел, когда пиво не выдерживало».

«Если случается что-то плохое, вы пьете, пытаясь забыть; если случается что-то хорошее, вы пьете, чтобы отпраздновать; а если ничего не происходит, вы пьете, чтобы что-то произошло ».

«Я просто алкоголик, который стал писателем, чтобы оставаться в постели до полудня».

По старости

Буковски был грязным стариком до конца:

«Я решил дожить до 80 лет.Представьте, что вам 80 и вы трахаетесь с 18-летней девушкой. Если и существовал способ обмануть игру смерти, то это был он ».

«Я был стар и уродлив. Может быть, поэтому было так приятно втыкать это в молодых девушек. Я был Кинг-Конгом, а они были гибкими и нежными. Пытался ли я пробраться мимо смерти?

Об образовании

«В некотором смысле, как бы мне это ни не нравилось, образование помогало, когда вы просматривали меню или ищите работу, особенно когда вы просматривали меню.’

О жизни

«Люди просто слепо хватались за все, что там было: коммунизм, здоровую пищу, дзен, серфинг… походы, йога, совокупление, азартные игры, выпивка… Людям приходилось находить чем заняться, ожидая смерти».

Чинаски на Чинаски

Как и Буковски, он изображает себя одиночкой, у которого нет ни бога, ни политики. После избиения десятков, в основном молодых, наивных женщин, Чинаски неожиданно видит себя таким, какой он есть: «эгоистичным, избалованным ублюдком» и жалко плачет про себя ближе к концу романа. Это внезапное изменение недостаточно подготовлено и не соответствует действительности:

«Я от природы был одиночкой, довольствовался тем, что жил с женщиной, ел с ней, спал с ней, гулял с ней по улице. Я не хотел ни разговоров, ни никуда, кроме ипподрома или боксерских матчей ».

«Меня тянуло ко всем неправильным вещам: я любил выпить, я был ленив, у меня не было бога, политики, идей, идеалов. Меня устроили в ничто, в своего рода небытие, и я принял это.’

«Я ел мясо. У меня не было бога. Я любил трахаться. Природа меня не интересовала. Я никогда не голосовал. Мне нравились войны. Мне наскучил космос. Бейсбол мне наскучил. История мне наскучила. Мне скучно по зоопаркам.

«Я просто позволял вещам происходить, не думая о них. Я не думал ни о чем, кроме собственного эгоистичного дешевого удовольствия. Я был как избалованный школьник. Я был хуже любой шлюхи; шлюха забрала твои деньги и не более того. Я возился с жизнями и душами, как если бы они были моими игрушками. Как я мог называть себя мужчиной? Как я мог писать стихи? Из чего я состоял? Я был из лиги кустарников де Сада, без интеллекта ».

«Я воображал себя особенным, потому что я вышел с фабрик в 50 лет и стал поэтом. Горячее дерьмо. Так что я злился на всех так же, как те начальники и менеджеры злились на меня, когда я был беспомощен. Получилось то же самое. Я был пьяным, избалованным, тухлым ублюдком с очень незначительной славой ».

О написании

Чинаски изображает себя человеком, который вынужден писать.Он ненавидит других писателей и посещает книжные чтения только потому, что они помогают оплачивать счета:

«Я никак не могу перестать писать, это форма безумия».

«Искусство требует дисциплины. Любой засранец может погнаться за рубашкой ».

«Я пишу художественную литературу. Художественная литература улучшает жизнь ».

О писателях

«Худшее, что писатель должен знать, — это другой писатель, а хуже всего — знать ряд других писателей».

«Вы можете быть уверены, что у худших писателей было больше всего уверенности, меньше всего сомнений в себе.В любом случае писателей следует избегать ».

«Мне было лучше держаться подальше от других писателей и просто делать вашу работу или просто не делать ее».

На поэтических чтениях

«Чтения уменьшили меня. Они были отстойными … Чтения иногда доставали тебе кусок задницы ».

«Как бы они ни были пьяны, они сразу же заметили любой ложный жест, любое ложное слово. Невозможно недооценить аудиторию ».

«Я ненавидел чтения, но они помогали с арендой, а может быть, они помогали продавать книги.

Bukowski делает написание простым, но очевидно, что это навык, который он отточил, написав тысячи рассказов и стихов. Книга длинная, но на самом деле она не похожа на роман. Это скорее серия коротких анекдотов, которые слабо связаны с женщиной, которую «исследует» Чинаски. Чинаски никогда не навязывает себя женщинам, но по-прежнему производит впечатление жестокого оппортуниста.

No related posts.